Уфология, или как рождалась новая вера

Одной из отличительных черт человека как разумного существа, помимо его способности мыслить и осознавать себя как личность, является извечное стремление за пределы собственного естества. Желание проникнуть за завесу тайны бытия настолько сильно, что даже всеобщий упадок религиозного сознания, в котором нашло выражение это стремление, не привело к его исчезновению, не заземлило человека окончательно. Всё это невольно наводит на мысль, что необычное увлечение НЛО, впрочем, как и всем паранормальным, на самом деле является ни чем иным как трансформацией религиозного сознания.

Неплохо было бы начать с того, что человеку всегда была нужна, так уж он устроен, некая идея высшего существа, идея Спасителя и Покровителя, то есть Бога. Проникая в сознание, материализм и прагматизм постепенно переплавляли эту идею в веру в существование высших внеземных цивилизаций. Это вера в добрых инопланетян, учителей и спасителей гибнущего человечества. И напротив, идея дьявола трансформировалась в веру в инопланетян враждебных — разрушителей и поработителей.

В том, что потерявший веру в Бога человек заново обретает её, пусть даже в чем-то ином, нет ничего удивительного. Причем объектом поклонения может стать что угодно. Так, с приходом советской власти в начале 20 века Бог был заменён фигурой Вождя мирового пролетариата, Церковь как система – государственной номенклатурой, а идея всеобщего воскресения — светлым будущим. Кстати, представляется весьма любопытным, что всплеск интереса к уфологии на постсоветском пространстве совпал с крушением квазиорелигиозной советской идеологии и одновременным возникновением духовного вакуума.

При более детальном анализе проблемы “НЛО как миф” можно найти и другие причины веры в инопланетян. Одной из таких причин является, так сказать, издержки “научного” мышления. Выражение – научного - здесь стоит в кавычках, так как этот термин имеет самое широкое значение. Десакрализация мира, развитие в научно-философском мышлении механистических идей с одной стороны и достижения науки с другой, привело к переносу механизмов возникновения и развития жизни на Земле на самые дальние уголки Вселенной.

Поясним более подробно. Поскольку нам более или менее известно, как зародилась жизнь на Земле, поскольку мы знаем, каковы должны быть условия для ее развития, мы можем перенести эту модель и на другие миры. Если возникновение жизни рассматривать как случайность, почему бы не допустить что подобное могло случиться где-то ещё. Естественно, чтобы жизнь могла возникнуть и развиться в разумные формы, нужны определенные условия. Мы знаем, что во Вселенной миллиарды звезд и вокруг многих из них вращаются планеты. С этой точки зрения трудно представить, чтобы ни на одной из этих планет не было подходящих условий для возникновения той или другой формы жизни.

Другая причина кроется в особенностях социальной психологии масс. Как известно, человек — существо социальное и поэтому не мыслит себя вне сообщества себе подобных, разделяя при этом их на своих и чужих. Если мы обратимся к далекому прошлому, то увидим такую картину. Было одно племя и было другое племя. Мы и Они. Они могут быть кем угодно, враги, которых нужно съесть или союзники, объединившись с которыми можно было напасть на соседей и съесть их. Неважно. Главное то, что Они – другие, у них другой тотем, они приносят жертвы другим духам и прочее. Минули века, но в отношении деления на мы и они ничего не изменилось.

И только относительно недавно, когда идеи всеобщего объединения стали проявляться с особенной силой понятие “Мы и Они” постепенно стало замещаться понятием одного большого “Мы”. Но если все люди это одно “Мы”, то кто же тогда Они? Ответ очевиден. Тут действуют два вектора. В основе первого лежит сила естественного разделения, а лучше сказать различения вещей. Примером такого разделения в сознании людей может служить разделение природы и человека, Бога и мира или, в контексте противопоставления, добра и зла. В основу второго вектора легло столь же естественное стремление к объединению людей по отношению к чему либо, причем второе может служить своеобразным катализатором первого.

Источник